Неожиданно Бутову вспомнилась жена, и подумалось: «А вдруг она безвременно умрёт? Заболеет, допустим, и умрёт. Или попадёт под машину. Мало ли. Всякое в жизни бывает. И в смерти — тоже всякое».
Думать об этом было страшно. Но голова думала сама. Без его участия.
«Надо её отвлечь, — решил Бутов. — Голову. Пойду, нарежу салату. Жена придёт с работы, салату наестся и обрадуется».
Врачи говорят, чтобы радоваться, надо есть салата побольше. И слушать музыку старых мастеров. Это для здоровья полезно и для нервов.
И Бутов ест салат и слушает музыку практически ежедневно. Правда, он под это дело ещё и выпивает. Несмотря на то, что врачи говорят: «Выпивать для здоровья как раз очень вредно». Не понимают они, что не выпивать под музыку и салат ещё вреднее. А главное — глупо. «Врачи многого не понимают, — думал Бутов. — И как они лечат людей, не понимая их сути? Боюсь, так все и умрут, не вылеченные врачами».Но жена, конечно, тут ни при чём.
Бутов порылся в холодильнике в поисках овощей. Овощей в холодильнике не оказалось.
«Сделаю ей фруктовый салат, — подумал он. — Это ещё лучше. Потому что слаще».
Он стал резать фрукты тупым ножом. Сначала яблоко. Потом грушу. Потом почистил киви и мандарин. И виноградин с кисти надёргал. После чего разрезал лимон и выдавил из него сок. Сахаром посыпать не стал. Сахар вреден. Захочет — посыплет сама.
Салат получился пёстрым и вкусным даже на вид. И от него исходил сильный цитрусовый дух. В тёплых краях, куда улетают зимовать птицы, тоже пахнет цитрусовыми. Бутов ездил туда однажды в отпуск. То есть не ездил, а летал, как птица. Самолётом.
И туда, и обратно долетел хорошо. И там хорошо отдохнул. Потому что отдыхать везде хорошо. Работать — не везде. А отдыхать — везде.
Жена не приходила. Салат стоял на столе. И бередил мысли. О жизни. О смерти. О птицах и о том, что жена всё не приходит. Мысли были так себе. Отрывочные.
«При таких мыслях только и остаётся, что выпить», — подумал Бутов и выпил. Потянулся закусить чем-нибудь из салата, но решил, что это лишнее. Да и неловко. Салат-то он не себе готовил, а жене. Которая почему-то не приходила.
От волнения и всяких подозрений Бутов выпил ещё. И ещё. После трёх рюмок ожидание стало тянуться мучительнее. Потому что время потекло медленнее.
Бутов походил по квартире, сделал десять приседаний, взял телефон. И держал его в руке, пока ладонь не вспотела.
Наконец, позвонил.
Жена не ответила. Как она могла ответить, если мобилка её отозвалась из спальни.
Он пошёл на звук, но найти мобилку не смог.
А салат тем временем начал подтекать. Подтекать и увядать. И как-то скукоживаться. Прямо на глазах.
«Не надо было поливать его соком, — подумал Бутов. — Не надо… А главное, — подумал, — не надо было звонить. Тем более в спальню».